"Все надо делать с юмором!", сказал палач, нарезая голову дольками.
Я сижу в своем распрекрасном офисе, слушаю восхитительную Лару Фабиан, которая пронзительно и упоительно признается в любви в моих наушниках. Мир словно замер вокруг, я подняла голову от своего компьютера, за которым ежедневно провожу время с 8 утра до 8 вечера. Я вижу, что сквозь молочную пелену жалюзей тонкими струйками золотого песка льется холодный солнечный взгляд осени. Я вижу кусочек рваного облака, края которого словно макнули в светящуюся краску, и теперь они ослепительным венцом переливаются оттенками пламени. Я слышу запах, терпкий, желудевый, наполненный ароматом медленного торжественного угасания, который доносится до меня из сквера, раскинувшегося за двумя дорогами. Я словно вижу себя со стороны – отрешенное, прозрачное существо, блеклый мираж, выцветшее зеркальное отражение. Из меня будто ушла вся жизнь. Всё, что последние полгода называется жизнью, - цирк, бесконечная пляска и реверансы в безжизненных коридорах офиса. Я только тень в театре кукол, причем в театре глупых, безобразных пародий.
ээээ, это, ребятки, вы не думайте, шо Инсарову нахлобучило приступом жалости к себе и нытья. Просто в мой моцк пришла мысль, чтоя - робот, в жизни наступил сплошной рабочий апокалипсис, я даже не замечаю разлетающейся по закоулкам осени, не наслаждаюсь долгожданным холодным воздухом. Опять синдром Вилли Вонки.
ээээ, это, ребятки, вы не думайте, шо Инсарову нахлобучило приступом жалости к себе и нытья. Просто в мой моцк пришла мысль, что
Это я все к чему? Тебя намного интереснее читать, чем этих драконов в толстом переплете